читать дальшеНе так давно залезла в дневы в избранное. У Salted была ссылка на информацию о мальчике.Я стараюсь пропускать такие вещи по понятным мне лично причинам. Дети это теперь святое. Все что касается плохого о детях я пропускаю, ибо это тяжкими переживаниями отражается на моем состоянии. Когда ребенок болен, просят помощи это очень ужасно. Но это. Я не знаю как это назвать. У матери нет определения к такому, таких ужасных слов еще видимо не создали. А действия существуют. Я не могу заходить в дневники. Я боюсь наткнуться на чтонибудь подобное. Мне страшно. Страшно за своего сына.
Я собираюсь в скором времени зайти в церковь, подойти к священнику и спросить, чем мотивировал бог это преступление. Чем мог перед ним провиниться этот маленький ребенок, что он его так жестоко наказал. Я не могу перестать думать об этом мальчике. Я не могу ему ничем помочь. Только деньгами. Но и их у меня нет в таким количестве. То что я перечислю небольшую сумму, по сравнению с необходимой это просто капля.
Так вот о боге. Он же у нас все видит. Все происходит по его ведому, так ведь учит библия. И куда же он смотрел? Или он спал. Хочу посмотреть в глаза священника и услышать чем он оправдает это.
Страшно. Понимаю что в этой жизни положиться нельзя ни на кого, даже на бога. Такой разбитой и разочарованной я не была никогда.
С отвращением отношусь к слешу и нц. Не хочу ничего о подобном слышать, читать и т.п. Я хочу что-то изменить, но не знаю как. Я хочу помочь этому ребенку, но не знаю чем. Все письма и прошения девочками участвующими в этой трагедии написаны. Мальчику помогают чем могут. Но этого недостаточно.
Хочется изменить мир. Взять ружье и застрелить несколько человек. Может пару-стройку сотен человек. Очень хочется что бы рекинкарнировали Сталина и поставили его править нашей страшной действительностью. Только это невозможно. Невозможно изменить нашу прогнившую действительность. От этого тоже страшно.
Я звоню иногда девочкам в Ростов узнать о мальчике. Потом глотаю слезы. Это жестоко. Но я не могу забыть об этом и оставаться равнодушной.
Страшно.